Нервная анорексия
Картина личности
Термином «анорексия» определяется возникающее в пубертатном периоде (почти исключительно у девочек) болезненное состояние, связанное с желанием похудеть, стать изящной и оставаться такой.
Исследования картины личности при анорексии приведены во многих работах1 (Probst, 1997; Bulik et al. 1999; Strober, 1991; Casper, 1990; Heinberg, 1997; Wichstrom, 1995; Jager et al., 1991; Leon et al., 1995; Nagel, Jones, 1992).
При хроническом течении имеется локальный страх, который можно назвать фобическим, перед нормальной едой, увеличением массы тела и достижением средних показателей, необходимых для сохранения здоровья. Первичных соматических или гормональных нарушений обычно не обнаруживается. В основе этого нарушения лежит подростковый конфликт развития без осознания последнего и без реалистической установки в отношении собственного соматического состояния.
По личностной структуре и внутреннему созреванию женщины с анорексией оказываются не готовыми к своей зрелости. Больше, чем другие девушки, они переживают физическое созревание, прежде всего менструации и рост молочных желез, как свою подготовку к исполнению женской роли, считая ее чуждой и чрезмерной для себя. Нередко это приводит к амбивалентности в отношении своего полового созревания у женщин (реже у мужчин), проявляющейся в характерном для пубертатного периода стремлении вести аскетический образ жизни, причем молодые люди внутренне и внешне дистанцируются от половых ролей и от эндогенно возникающих потребностей и интенсивно ищут другие занятия.
Личностная предрасположенность манифестирует при анорексии особой дифференцированностью в интеллектуальной сфере и ранимостью–в эмоциональной. Примечательны также прослеживаемые в анамнезе сенситивность и недостаточная контактность, хотя девочки ничем не привлекают к себе внимания. На языке теории неврозов, у больных анорексией женщин чаще наблюдаются черты шизоидной личности. Во многих случаях еще до начала болезни обнаруживаются аутистические установки и социальная изоляция. В процессе развития болезни преобладают все более тяжело воспринимаемые, сходные с бредом шизоидные аутистические признаки.
Больные часто являются единственными дочерьми, имеют братьев и сообщают о чувстве неполноценности относительно их2(Jores, 1976). Часто они производят впечатление внешне социально компенсированных, добросовестных и послушных вплоть до полной подчиняемости. При этом они, как правило, обладают высоким интеллектом и являются блестящими учениками. Их интересы духовны, идеалы аскетичны, трудоспособность и активность в деятельности высоки.
Провоцирующей ситуацией для нарушенного пищевого поведения нередко является первый эротический опыт, который больные не могут переработать и переживают в качестве угрожающего; сообщается также о сильном соперничестве с сибсами и страхах расставания, которые могут активироваться вследствие смерти бабушек/дедушек, разводов или ухода сибсов из родительского гнезда.
Психодинамический процесс существенно определяется амбивалентным конфликтом близости/дистанции с матерью, к чьей близости они стремятся, одновременно опасаясь ее3(Zioiko, 1985). С одной стороны, пациенты направляют против себя самоуничтожающую агрессию, которой они наказывают себя за импульсы расстаться с матерью, воспринимаемые как «предательство». С другой стороны, отказ от пищи является попыткой достижения любовной заботы или, если это не удается, средством по меньшей мере разозлить других членов семьи, в т. ч. мать, и с помощью пищевого поведения установить над ними контроль. И на самом деле, во многих семьях подобных больных пищевое поведение пациентов является всепоглощающей темой, вызывающей преимущественно негативные реакции. В лечении больные пытаются перенести на клинический персонал эту схему отношений.
Сходная двузначность выступает, когда в отказе от пищи видят оральный протест. Он направлен в первую очередь на в действительности отдаленную, но в то же время не предоставляющую ребенку свободу мать. Соответственно амбивалентна и цель протеста: с одной стороны, он служит тому, чтобы понудить к любовной заботе, с другой – пища отвергается на основании стремления к автаркии. Именно последовательно проводимое стремление к автаркии приводит, как это ни парадоксально, к самоуничтожению.
При нервной анорексии оральная агрессивность не только подавляется. Речь идет скорее об отрицании всех оральных потребностей, и Я пытается утвердиться и поднять свою ценность путем отвергания всех оральных побуждений.
При нервной анорексии представление «я должна похудеть» становится неотъемлемым компонентом личности. Эта особенность обнаруживается, однако, лишь при симптомах, вызванных психотическими процессами. При тяжелых формах нервной анорексии Я не борется с подавляющими его представлениями. Это объясняет отсутствие сознания болезни и отклонение всякой помощи.
Можно говорить о моносимптоматическом психозе, который ограничивается тотально доминирующим представлением о том, что собственное тело должно быть уничтожено путем отвергания всех оральных устремлений4 (Selvini‑Palazzoli et al., 1977; Selvini‑Palazzoli, 1975). Нервную анорексию называют хронической формой самоубийства5 (Clauser, 1967).
Психодинамически отказ от пищи можно понимать также как защиту от всего инстинктивно‑телесного, при этом манифестная защита сдвинута на оральный уровень. Навязчивое похудание часто интерпретируется как бегство от женственности, и в действительности отказ от пищи воспринимается как телесный успех, когда он оказывается препятствием развитию женских форм. Отказ от пищи служит также защитой от страхов беременности, что выражается в том, что многие пациентки обосновывают свое пищевое поведение тем, что «ни в коем случае не хотят иметь толстый живот».
Нервная анорексия является, однако, не только борьбой против созревания женской сексуальности. Это также попытка защиты от взросления в целом на основе чувства бессилия перед лицом нарастающих ожиданий мира взрослых.
В дополнение к индивидуальной психодинамике большое значение для диагностики и терапии имеет поле отношений в семьях больных. Семейные отношения часто определяются атмосферой перфекционизма, тщеславия и ориентировки на социальный успех. Для них характерен семейный идеал самопожертвования с соответственным соревнованием членов семьи6 (Wirsching, Stieriin, 1982).
Процесс взаимодействия резко определяется контролирующими, гармонирующими и гиперопекающими импульсами. Эмоциональные конфликты отрицаются, адекватные способы решения конфликтов не вырабатываются. Атмосфера в семье представляется вследствие этого постоянно напряженной, однако вовне демонстрируется закрытая картина согласия и гармонии.
Для семей с больными анорексией описаны такие поведенческие характеристики, как вязкость, чрезмерная заботливость, избегание конфликтов, ригидность и вовлеченность детей в родительские конфликты. Симптоматика анорексии понимается как борьба за власть дочерей с их родителями в рамках чрезмерно связанных отношений, причем собственное тело представляет для больной последнюю сферу, в которой она может отграничиться от требований родителей и удержать сколько‑то автономии7 (Minuchin 1977; Minuchin et al.,1983). В такой семье каждый стремится навязать другому собственное определение отношений, другой же в свою очередь отвергает навязываемое себе отношение. Никто в семье не готов открыто перенять руководство и принимать решения от собственного имени. Открытые союзы между двумя членами семьи немыслимы. Перекрывающие поколения коалиции отрицаются на вербальном уровне, даже если их можно установить на невербальном. За фасадом супружеского согласия и гармонии находится глубокое обоюдное разочарование, которое, однако, никогда не признается открыто8 (Selvini‑Palazzoli et al., 1977).
В целом в семьях заметно часто доминирует женский авторитет, будь это мать или бабушка. Отцы находятся по большей части вне эмоционального поля, так как скрыто или явно подавляются матерями. Это снижает их ценность, воспринимаемую семьей, на что они реагируют дальнейшим уходом, что дает матерям простор для дальнейшего развертывания их доминирующих позиций.
Женщины с истерическими и депрессивными чертами личности имеют относительно лучший прогноз, чем больные с выражение шизоидной структурой личности. Готовность в процессе лечения к установлению психотерапевтических отношений и способность анализировать прошлые и возможные предстоящие конфликты относятся к благоприятным прогностическим критериям.
Пациентки обычно предпринимают энергичные попытки привлечь к себе внимание врача и персонала своей детской беспомощностью и в то же время утонченностью и рассудительностью. Но все попытки добиться действительного влияния на них, внедриться в их личность, установить общность вначале ими отвергаются. Они рассматривают лечение, особенно стационарное, которое вскрывает их ухищрения в связи с пищевым ритуалом, как что‑то совершенно ненужное, поскольку не считают себя больными. Если поступление в стационар неизбежно, они стремятся сами определять ход лечения, добиваются определенных привилегий, прежде всего стараются отдалить момент искусственного кормления с помощью желудочного зонда.
Так же, как и установить взаимоотношения с больным, трудно найти общий язык с его родителями, которым сложно согласиться с признанием их сына или дочери больными. Для врача и медицинских сестер возникает опасность стать «козлами отпущения» для членов семьи пациента. Когда в семей‑но‑терапевтической беседе участвует несколько терапевтов, это увеличивает шансы разделения ответственности в глазах отдельных членов семьи; становится легче понять, почему каждый на основании своего опыта и условий развития становится таким, каков он есть.
Психотерапия
Для лечения анорексии различными авторами предлагалось множество терапевтических мер9 (Garner, Garfinkel, 1997; Jasper, Maddocks, 1992; Vandereycken et al., 1987; Cash, 1997; Srinivasagam et al., 1995). Уже это, а также и частые противоречия между отдельными рекомендациями позволяют убедиться в неуверенности в успехе и в недостатке специфических методов. Обычно рекомендуется лечение в специальных центрах с хорошо взаимодействующим персоналом и комбинацией различных терапевтических мероприятий10 (Kohle, Simons, 1979).
Наиболее выраженный эффект дает семейная терапия. Обоснованная оценка семейной терапии дана в работе11 (Weber, Stierlin, 1989).
Специалисты по поведенческой терапии перешли от опе‑рантного обусловливания к интегрированному воздействию. Метод включает на первом этапе применение поведенческой и обучающей техники, а на втором – лечение, направленное на психосоциальные проблемы12 (Basler, 1979). Первый контакт затрудняет холодная, пассивная и часто недоверчивая позиция больных. Уже Фрейд считал недопустимым амбулаторное лечение, т. к. «эти близкие к смерти больные имеют способность так овладевать аналитиком, что ему становится невозможным преодолеть фазу сопротивления». Терапия проходит трудно, в т. ч. из‑за отсутствия сознания болезни у пациентов. Происходит «обмен ударами» с врачом, который пациент легко может выиграть достижением минимального веса13 (Ziolko, 1971). В стационаре следует обращать больше внимания и усилий не на самого больного, а на трудности в его отношениях с другими больными, персоналом и другими врачами. Эти трудности усиливаются с течением времени, а именно по мере того, как все более выступающее противоборство противоположных импульсов производит впечатление капризности и зловредности14 (Kutemeyer, 1956).
В начале лечения по концепции поведенческой терапии находится фаза компенсаторного питания. Если не удается изменить пищевое поведение дальнейшим использованием поведенческих методов, следует использовать питание зондом по жизненным показаниям. Терапия основана на принципе оперантного кондиционирования пищевого поведения. Больные изолируются, ситуация питания обогащается присутствием терапевта. В то время как в начале лечения больной награждается за каждую прибавку веса, на последующей стадии вознаграждение дается за удержание рекомендованного веса15 (Schaefer, Schwarz, 1974).
Наряду с поведенческими концепциями применяются телесно‑ориентированные методы лечения, которые позволяют провести коррекцию искаженных представлений о внешности, оптимальном весе, режиме питания и физической активности.
Успешно используются также методы гештальт‑терапии, транзактного анализа, арт‑терапии, психодрамы, танцевальной терапии.
Опросник к анорексии и булимии
- Бывают ли у вас такие состояния, как будто в желудке появилась «ненасытная прорва» или вам «перебили аппетит»? Бывает что‑то противно «до тошноты», бываете ли вы «сыты по горло»? Приходят ли вам на память еще какие‑нибудь пословицы или крылатые выражения, связанные с вашим состоянием?
- От кого вы впервые узнали о вашем заболевании?
- Знаете ли вы, что длительное соблюдение «диеты» может стать причиной избыточной массы тела в последующем, так как после диеты при обычном питании жировые клетки не только заполняются, но и начинают размножаться?
- Регулярно ли вы принимаете предписанные вам лекарства? Знаете ли вы, как действуют эти лекарства, что вы можете от них ожидать и какие побочные эффекты возможны?
- Знаете ли вы, как относятся к еде люди других культурных традиций?
- Какое место занимают в вашей жизни школа, профессия, достижения?
- Обсуждаются ли в вашем кругу другие темы, помимо профессиональных проблем?
- Важно ли для вас, «что подумают люди»?
- Цените ли вы в профессиональной деятельности аккуратность, опрятность, достижения, послушание, бережливость, обязательность?
- Приходит ли признание только за добродетельное поведение и достижения, а конфликты «заметаются под ковер»?
- Портится ли у вас аппетит, когда вы находитесь в кругу своей семьи? Положительно ли относится ваша семья к вкусной трапезе, нежности? Или речь идет об «аскетической» семье?
- Важно ли для вас, как выглядит ваш партнер? Каким вы представляете себе партнера? Какими качествами он должен обладать, чтобы быть вам приятным?
- Интересует ли вас проблема голода в мире?
- Что бы вы стали делать, если бы вдруг нас всех постиг голод?
- Какими духовными или культурными потребностями вы обладаете? Можете ли вы представить себе интеграцию духовных и материальных потребностей в повседневной жизни?
- Задумываетесь ли вы о глобальном будущем человечества (война и мир, экологический кризис и т. д.)?
- В чем для вас смысл жизни (стимул, цель, мотивация, жизненный план, смысл болезни и смерти, жизни после смерти)?
- Можете ли вы воспринимать свое страдание как шанс познать неведомые до сих пор сферы?
Анорексия – это отсутствие аппетита, которое влечет за собой похудение и ухудшение общего физического состояния. В большинстве случаев наблюдается также бледность и вялость кожи. Эта болезнь часто возникает у девушек или молодых женщин, гораздо реже – у юношей и мужчин, хотя недавно я услышала совершенно противоположное мнение. Очень часто анорексия сопровождается булимией. Так как при этом человек не в состоянии себя контролировать, он жадно ест до тех пор, пока его не начинает рвать. В случае выраженных симптомов подобного «волчьего аппетита» смотрите также статью Булимия.
Причины болезни
Отвергая еду, которая является символом нашей матери-кормилицы Земли, больной анорексией отвергает свою мать. Отвергая свою мать, он отвергает женское начало, которое присутствует в каждом из нас. Женщина, страдающая анорексией, должна пересмотреть свою жизнь и проявить свою женственность вместо того, чтобы бежать от нее. Больной анорексией легко уходит в астральный или воображаемый мир, так как не хочет заниматься тем, чем должен заниматься на этой планете. Он утрачивает аппетит, так как отрицает свое желание жить и действовать.
Возможное решение, способствующее выздоровлению
Если ты страдаешь от анорексии, ты должен в первую очередь изменить свое отношение к матери. Осознай, что она всегда желала тебе добра и что она, как и любой другой человек, может иметь свои страхи и недостатки. Возможно, она чем-то огорчила или разочаровала тебя, но не забывай о том, что тебя заставляет страдать твое отношение к тому или иному событию, а не само событие. В твоей власти изменить это отношение. Принимая свою мать и ее любовь, в каких бы формах она ни проявлялась, ты принимаешь свое женское начало и вновь обретаешь вкус к жизни и аппетит.
Причины болезни
Отрицание жизни. Преувеличенные страхи, ненависть к себе и отрицание себя как личности.
Возможное решение, способствующее выздоровлению
Я могу быть собой. Я прекрасна такая, какая есть. Мой выбор — жизнь. Мой выбор — радость и принятие себя.
14